Чтобы не случилось, делай вид, что именно этого ты и хотела
картинка
всё будет хорошоОн приходил сюда раз за разом на протяжении нескольких последних лет. Эта самодельная лавочка под засохшим и давно не цветущим сиреневым кустом стала его святыней. Стоило ему присесть и прислониться к давно покинувшему этот мир дереву, как, казалось, время начинало останавливаться, а потом и вовсе сломя голову и спотыкаясь на ухабах, бежать назад. Это место возвращало его к ней. К их последней встрече, которую он переживал раз за разом, пытаясь что-то изменить, исправить, хотя бы в своём медленно меркнущем от горя сознании. Сознании - которое держится на обрывках и остатках единственной любви в его жизни.
Это была на удивление дождливая осень. Хотя нет, это было на удивление дождливое начало сентября. Шел всего второй день после окончания лета, а небо рыдало так, будто август, ушедший за своими старшими братьями, больше не вернётся, и от него останутся лишь гулкие и жаркие воспоминания, которые обычно дарит воскресное утро тем, кто не боится проснуться с рассветом.
Вскоре он поймёт, что чувствовало небо, но это уже ничего не сможет изменить в его жизни…
Тем вторничным утром, 2 сентября неважно, какого года, он проснулся от дождя. Но только его это совсем не огорчило. Как могла огорчать погода, какая бы она не была, если сегодня 10 лет со дня встречи с любимым человеком, 10 лет со дня, когда началась настоящая жизнь, 10 лет со дня, когда, просыпаясь утром, ты начал понимать, для кого ты это делаешь, 10 лет беспрерывного счастья, перемежающегося скандалами, истериками, ссорами, но всегда с одинаково счастливым исходом.
Он не стал хвататься за телефон, чтобы поздравить её с этим, они уже давно договорились встретиться. Не стоит разрушать волшебство глупыми и ребячьими поступками, позёрскими бессмысленными поздравлениями и другими глупостями, не имеющими к любви никакого отношения. Он дождется вечера, он сможет, ведь он смог прождать 27 лет до встречи с ней, значит, и следующие 14 часов будут лишь пустяком. Ах, 14 часов, каждый, кто любил, знает, что это вечность…
Они встретились на углу одного из многочисленных городских бульваров. В его руках не было ни букета цветов, ни конфет, ни коробочки с дорогими духами или еще каким-нибудь подарком. Был лишь зелёный шарф, который он завязал вокруг её шеи перед поцелуем.
- Ты вновь его забыла. Простудишься же, на улице все-таки ветер и дождь.
Лёгкие морщинки вокруг её глаз станут слегка заметнее. Ах, как же он любит эти морщинки. Он знает: чем они заметнее, тем сильнее она улыбается… тем сильнее она улыбается ему. А разве есть в жизни что-то важнее улыбки любимого человека? Скажете - есть, значит, никогда не любили, так, как любил он.
Знаете, пусть это прозвучит до ужаса банально, разумеется, на первый взгляд, но они пошли в кино. Его бывший одногрупник и хороший приятель, владеющий несколькими кинозалами, недавно купил старый панорамный кинотеатр, не работавший еще годов с 80х и использующийся как склад. Теперь же здесь в круглом, окруженном со всех сторон круговым экраном помещении, царили чистота и красота, ну и конечно же любовь.
На экране шли её любимые фильмы: "Весна на заречной улице", "По семейным обстоятельствам", "Девчата", "Обыкновенное чудо", "Золушка", "Формула любви", "Вам и не снилось" и др. На расстеленном на полу пледе стояло сухое австралийское вино, нарезанные крупными кусками Эмменталь, Бри, Шевр, Маскарпоне, Камамбер, французский батон с толстой корочкой, сливочный соус, пучки базилика, поставленные в воду как букет цветов. Он знал, как сделать её счастливой, и делал таковой.
Они болтали, смеялись, спорили, иногда она начинала чуть ли не кричать, доказывая, что он не прав.
Он не мог вспомнить, о чем они тогда говорили, из за чего спорили, он не мог вспомнить её последних слов. Всё это делало его совсем несчастным. Он лишь помнил, как она встала, поправила свою строгую чёрную блузку (она так любила строгие классические блузки), на её лице отразилась осенняя листва с экрана, что подчеркнуло её уставший взгляд.
Они больше не виделись и не говорили после того, как она вышла за дверь…
Наверное, стоит рассказать, как они встретились. Это было бы весьма логично потому, что именно этот день он вспомнил следующим. Ей было 24, выглядела она на 17, а здравого смысла и серьёзности у неё было лет на 40.
Он как раз переехал в свою первую собственную квартиру, однокомнатную, но безумно уютную, как ему казалось. Ржавая ванна, потрескавшийся кафель, не отмывающаяся газовая плита и вечный сквозняк казались ему пределом мечтаний.
Эта квартира и сыграла главную роль в их знакомстве, точнее, самую главную роль сыграл полуразвалившийся балкон, на который в здравом уме никто бы не стал выходить, чтоб осмотреть «чудесный» вид на пустырь и стройку новой многоэтажки. Чтобы вам стало понятнее, балкон этот был без пола, точнее, вместо пола там была трухлявая изгнившая деревяшка, на которой наш герой и пытался балансировать. Думаю, вы уже поняли, что ключевое слово здесь - пытался. Так как буквально через 12 секунд он свалился на балкон находящийся под ним, оборвав бельевые веревки и всё то, что на них сушилось.
После дикого грохота и пары смачных русских словечек на балкон вылетела молодая девушка, в смешной растянутой пижаме.
- Боже мой, это же прабабушкина свадебная скатерть, – чуть ли не рыдая пролепетала она, беря в руки порванное полотно, расшитое маками и подсолнухами – Что вы натворили?
- Кажется – влюбился, – последовал ответ. Он просто утопал в её наполняющихся слезами глазах.
Он тут же позвал её на свидание, а она, сама не понимая, зачем - согласилась. Денег, которые у него остались после переезда и обустройства квартиры, хватило только на нефильтрованное тёмное пиво, продававшееся на разлив в ближайшем магазине, и копчёный сыр. Она же заведя оставшийся в наследство от папы запорожец, отвезла его к маленькому ставку, граничащему с пшеничным полем. Вечером машина не завелась, а они находились так далеко от трассы, что им пришлось ночевать под открытым небом. За то утро подарило им незабываемую красоту. Стаи птиц летавших низко-низко над ставком, отражались в нём как в зеркале вместе с рассветным небом. А ближе к полудню какой-то фермер вытащил их на тракторе к своему дому. Там они попробовали домашнее вино и свой первый сыр на козьем молоке.
Домой пришлось добираться на трясущемся и забитом людьми автобусе, что никак не испортило этих выходных.
Он вспоминал разные события, в разном, не хронологическом порядке. Он вспоминал: как они делали ремонт у него или у неё, как он не единожды предлагал ей выйти за него, как она босиком в одной рубашке бегала утром из его квартиры в свою, чтобы сделать кофе. Он помнил первые поездки на море, с палатками и спальниками, которые для них были прекраснее любых пятизвёздочных отелей Европы. Он вспомнил, как она ужасно готовила, и как потом приходилось после совместных экспериментов отмывать кухню. В его памяти всплывали всё новые и новые мелочи, которых ему так не хватает: родинка под правой коленкой, то, как она подходила сзади, обнимала его и целовала в левое плечо, то, как по ночам он заставал её на кухне, вдохновлённую каким-нибудь старым фильмом и пишущую новую статью для газеты, в которой она работала. Столько моментов, столько красок, столько фотоснимков в альбоме, столько вдохов и выдохов, оставшихся в прошлом. В том самом прошлом, которое ему уже никогда не вернуть.
Он не мог вспомнить, о чем они тогда говорили, из за чего спорили, он не мог вспомнить её последних слов. Всё это делало его совсем несчастным. Он лишь помнил, как она встала, поправила свою строгую чёрную блузку (она так любила строгие классические блузки), на её лице отразилась осенняя листва с экрана, что подчеркнуло её уставший взгляд.
Он помнит тихие шаги, потом какой-то стук и звук выстрела. Вылетев в холл здания кинотеатра, не заметив растоптанный сыр и опрокинутое вино, разливающееся по полу как жидкая кровь, он замер на долю секунды в ужасе. Её тело упало на холодный кафельный пол, но того кто стрелял, уже не было. Обняв истекающее тело возлюбленной, он плакал как мальчишка, повторяя:
- Всё будет хорошо, всё будет хорошо, я обещаю…
Но она уже не могла его услышать.
Когда милиция его расспрашивала о произошедшем, он лишь повторял, что она вышла сфотографировать название кинотеатра. Его еще не успели заменить, и она утверждала что в вывеске была допущена ошибка, а он ей не верил и говорил, что там всё правильно.
Убийцу так и не нашли, окончательной версией стало то, что кто-то, увидев накануне, что в заброшенное без сигнализации здание завозят хорошую аппаратуру, решил ночью ограбить кинотеатр.
Он опустился коленками на холодную бездушную кладбищенскую плитку, провёл шершавыми пальцами по белому портрету на граните и прильнул губами к надгробной плите.
Он приходил сюда уже несколько лет, это место стало для него святыней…
Прошу прощение за то что рассказ такой длинный, но я не могла остановиться.
В рассказе использованы тексты песен:
Чайф – Вместе теплей
Год Змеи – Семь жизней
ДДТ – Адам и Ева
Fleur – Когда ты грустишь
Юта – Славная осень
Земфира – Счастье моё
всё будет хорошоОн приходил сюда раз за разом на протяжении нескольких последних лет. Эта самодельная лавочка под засохшим и давно не цветущим сиреневым кустом стала его святыней. Стоило ему присесть и прислониться к давно покинувшему этот мир дереву, как, казалось, время начинало останавливаться, а потом и вовсе сломя голову и спотыкаясь на ухабах, бежать назад. Это место возвращало его к ней. К их последней встрече, которую он переживал раз за разом, пытаясь что-то изменить, исправить, хотя бы в своём медленно меркнущем от горя сознании. Сознании - которое держится на обрывках и остатках единственной любви в его жизни.
Он приходит к нам, когда уже вечер отпет.
Он привык к темноте, не включает свет.
Бесшумной походкой войдет в эту дверь.
Он ищет здесь то, чего уже нет.
Он привык к темноте, не включает свет.
Бесшумной походкой войдет в эту дверь.
Он ищет здесь то, чего уже нет.
Это была на удивление дождливая осень. Хотя нет, это было на удивление дождливое начало сентября. Шел всего второй день после окончания лета, а небо рыдало так, будто август, ушедший за своими старшими братьями, больше не вернётся, и от него останутся лишь гулкие и жаркие воспоминания, которые обычно дарит воскресное утро тем, кто не боится проснуться с рассветом.
Вскоре он поймёт, что чувствовало небо, но это уже ничего не сможет изменить в его жизни…
Тем вторничным утром, 2 сентября неважно, какого года, он проснулся от дождя. Но только его это совсем не огорчило. Как могла огорчать погода, какая бы она не была, если сегодня 10 лет со дня встречи с любимым человеком, 10 лет со дня, когда началась настоящая жизнь, 10 лет со дня, когда, просыпаясь утром, ты начал понимать, для кого ты это делаешь, 10 лет беспрерывного счастья, перемежающегося скандалами, истериками, ссорами, но всегда с одинаково счастливым исходом.
Он не стал хвататься за телефон, чтобы поздравить её с этим, они уже давно договорились встретиться. Не стоит разрушать волшебство глупыми и ребячьими поступками, позёрскими бессмысленными поздравлениями и другими глупостями, не имеющими к любви никакого отношения. Он дождется вечера, он сможет, ведь он смог прождать 27 лет до встречи с ней, значит, и следующие 14 часов будут лишь пустяком. Ах, 14 часов, каждый, кто любил, знает, что это вечность…
Они встретились на углу одного из многочисленных городских бульваров. В его руках не было ни букета цветов, ни конфет, ни коробочки с дорогими духами или еще каким-нибудь подарком. Был лишь зелёный шарф, который он завязал вокруг её шеи перед поцелуем.
- Ты вновь его забыла. Простудишься же, на улице все-таки ветер и дождь.
Лёгкие морщинки вокруг её глаз станут слегка заметнее. Ах, как же он любит эти морщинки. Он знает: чем они заметнее, тем сильнее она улыбается… тем сильнее она улыбается ему. А разве есть в жизни что-то важнее улыбки любимого человека? Скажете - есть, значит, никогда не любили, так, как любил он.
Знаете, пусть это прозвучит до ужаса банально, разумеется, на первый взгляд, но они пошли в кино. Его бывший одногрупник и хороший приятель, владеющий несколькими кинозалами, недавно купил старый панорамный кинотеатр, не работавший еще годов с 80х и использующийся как склад. Теперь же здесь в круглом, окруженном со всех сторон круговым экраном помещении, царили чистота и красота, ну и конечно же любовь.
На экране шли её любимые фильмы: "Весна на заречной улице", "По семейным обстоятельствам", "Девчата", "Обыкновенное чудо", "Золушка", "Формула любви", "Вам и не снилось" и др. На расстеленном на полу пледе стояло сухое австралийское вино, нарезанные крупными кусками Эмменталь, Бри, Шевр, Маскарпоне, Камамбер, французский батон с толстой корочкой, сливочный соус, пучки базилика, поставленные в воду как букет цветов. Он знал, как сделать её счастливой, и делал таковой.
Они болтали, смеялись, спорили, иногда она начинала чуть ли не кричать, доказывая, что он не прав.
Он не мог вспомнить, о чем они тогда говорили, из за чего спорили, он не мог вспомнить её последних слов. Всё это делало его совсем несчастным. Он лишь помнил, как она встала, поправила свою строгую чёрную блузку (она так любила строгие классические блузки), на её лице отразилась осенняя листва с экрана, что подчеркнуло её уставший взгляд.
Они больше не виделись и не говорили после того, как она вышла за дверь…
Пельмени, чипсы, пиво, "КЕНT",
На сдачу - спички, бабл-гам...
В наш самый первый уик-эенд
Мы всё разделим пополам...
На сдачу - спички, бабл-гам...
В наш самый первый уик-эенд
Мы всё разделим пополам...
Наверное, стоит рассказать, как они встретились. Это было бы весьма логично потому, что именно этот день он вспомнил следующим. Ей было 24, выглядела она на 17, а здравого смысла и серьёзности у неё было лет на 40.
Он как раз переехал в свою первую собственную квартиру, однокомнатную, но безумно уютную, как ему казалось. Ржавая ванна, потрескавшийся кафель, не отмывающаяся газовая плита и вечный сквозняк казались ему пределом мечтаний.
Эта квартира и сыграла главную роль в их знакомстве, точнее, самую главную роль сыграл полуразвалившийся балкон, на который в здравом уме никто бы не стал выходить, чтоб осмотреть «чудесный» вид на пустырь и стройку новой многоэтажки. Чтобы вам стало понятнее, балкон этот был без пола, точнее, вместо пола там была трухлявая изгнившая деревяшка, на которой наш герой и пытался балансировать. Думаю, вы уже поняли, что ключевое слово здесь - пытался. Так как буквально через 12 секунд он свалился на балкон находящийся под ним, оборвав бельевые веревки и всё то, что на них сушилось.
После дикого грохота и пары смачных русских словечек на балкон вылетела молодая девушка, в смешной растянутой пижаме.
- Боже мой, это же прабабушкина свадебная скатерть, – чуть ли не рыдая пролепетала она, беря в руки порванное полотно, расшитое маками и подсолнухами – Что вы натворили?
- Кажется – влюбился, – последовал ответ. Он просто утопал в её наполняющихся слезами глазах.
Он тут же позвал её на свидание, а она, сама не понимая, зачем - согласилась. Денег, которые у него остались после переезда и обустройства квартиры, хватило только на нефильтрованное тёмное пиво, продававшееся на разлив в ближайшем магазине, и копчёный сыр. Она же заведя оставшийся в наследство от папы запорожец, отвезла его к маленькому ставку, граничащему с пшеничным полем. Вечером машина не завелась, а они находились так далеко от трассы, что им пришлось ночевать под открытым небом. За то утро подарило им незабываемую красоту. Стаи птиц летавших низко-низко над ставком, отражались в нём как в зеркале вместе с рассветным небом. А ближе к полудню какой-то фермер вытащил их на тракторе к своему дому. Там они попробовали домашнее вино и свой первый сыр на козьем молоке.
Домой пришлось добираться на трясущемся и забитом людьми автобусе, что никак не испортило этих выходных.
Скинула все, что было
Нежность взорвала стены
Время в зрачках поплыло
Стало живою веной
Пальцы-слепцы по коже
Слышу твое дыханье
Губ твоих, слов касанье
Чувствую осторожно
Нежность взорвала стены
Время в зрачках поплыло
Стало живою веной
Пальцы-слепцы по коже
Слышу твое дыханье
Губ твоих, слов касанье
Чувствую осторожно
Он вспоминал разные события, в разном, не хронологическом порядке. Он вспоминал: как они делали ремонт у него или у неё, как он не единожды предлагал ей выйти за него, как она босиком в одной рубашке бегала утром из его квартиры в свою, чтобы сделать кофе. Он помнил первые поездки на море, с палатками и спальниками, которые для них были прекраснее любых пятизвёздочных отелей Европы. Он вспомнил, как она ужасно готовила, и как потом приходилось после совместных экспериментов отмывать кухню. В его памяти всплывали всё новые и новые мелочи, которых ему так не хватает: родинка под правой коленкой, то, как она подходила сзади, обнимала его и целовала в левое плечо, то, как по ночам он заставал её на кухне, вдохновлённую каким-нибудь старым фильмом и пишущую новую статью для газеты, в которой она работала. Столько моментов, столько красок, столько фотоснимков в альбоме, столько вдохов и выдохов, оставшихся в прошлом. В том самом прошлом, которое ему уже никогда не вернуть.
Ты писем не будешь писать и стихов
Про ревность и грусть,
Не станешь моих дожидаться шагов,
И я не вернусь.
Про ревность и грусть,
Не станешь моих дожидаться шагов,
И я не вернусь.
Он не мог вспомнить, о чем они тогда говорили, из за чего спорили, он не мог вспомнить её последних слов. Всё это делало его совсем несчастным. Он лишь помнил, как она встала, поправила свою строгую чёрную блузку (она так любила строгие классические блузки), на её лице отразилась осенняя листва с экрана, что подчеркнуло её уставший взгляд.
Он помнит тихие шаги, потом какой-то стук и звук выстрела. Вылетев в холл здания кинотеатра, не заметив растоптанный сыр и опрокинутое вино, разливающееся по полу как жидкая кровь, он замер на долю секунды в ужасе. Её тело упало на холодный кафельный пол, но того кто стрелял, уже не было. Обняв истекающее тело возлюбленной, он плакал как мальчишка, повторяя:
- Всё будет хорошо, всё будет хорошо, я обещаю…
Но она уже не могла его услышать.
Славная осень, спокойно и пусто
Чисто и холодно на перекрестках
И в тупиках переулков и просто
В городе утро, ясно и грустно
Чисто и холодно на перекрестках
И в тупиках переулков и просто
В городе утро, ясно и грустно
Когда милиция его расспрашивала о произошедшем, он лишь повторял, что она вышла сфотографировать название кинотеатра. Его еще не успели заменить, и она утверждала что в вывеске была допущена ошибка, а он ей не верил и говорил, что там всё правильно.
Убийцу так и не нашли, окончательной версией стало то, что кто-то, увидев накануне, что в заброшенное без сигнализации здание завозят хорошую аппаратуру, решил ночью ограбить кинотеатр.
счастье мое
да я без тебя
сколько еще ждать
пасмурных дней
может быть я вернусь
уже не к тебе
но счастье мое
будь просто будь
я напишу об этом
нескладно, не в рифму
как разбивалась гордость
на мелочь об рифы
меня убила вера
в себе же во сне же
умирала сказка
и не спасал межгород...
счастье мое
да
да я без тебя
сколько еще ждать
пасмурных дней
может быть я вернусь
уже не к тебе
но счастье мое
будь просто будь
я напишу об этом
нескладно, не в рифму
как разбивалась гордость
на мелочь об рифы
меня убила вера
в себе же во сне же
умирала сказка
и не спасал межгород...
счастье мое
да
Он опустился коленками на холодную бездушную кладбищенскую плитку, провёл шершавыми пальцами по белому портрету на граните и прильнул губами к надгробной плите.
Он приходил сюда уже несколько лет, это место стало для него святыней…
Прошу прощение за то что рассказ такой длинный, но я не могла остановиться.
В рассказе использованы тексты песен:
Чайф – Вместе теплей
Год Змеи – Семь жизней
ДДТ – Адам и Ева
Fleur – Когда ты грустишь
Юта – Славная осень
Земфира – Счастье моё
+
@темы: конкурс историй